Я ненавижу Америку. В смысле, не то чтобы эта страна, славящаяся виски Jack Daniel’s и забегаловками быстрого питания на весь мир, вызывала у меня столь негативные эмоции сразу же по прилёту сюда из родной Австралии, просто… Просто я действительно ненавижу эту чёртову Америку. Я ненавижу этих людей, напоминающих пару: бигмаг и картошка фри, ненавижу сотни и тысячи городов, затерянных в этих треклятых штатах. Иными словами, я ненавижу всё чужеродное и заведомо враждебное. Соответственно, пользуясь политикой какого-то там психолога  - я ненавижу Америку. Вот мы и вернулись к началу. Всё было бы не так паршиво, если бы я просиживал штаны не на лавочке в местном парке, размером с мой задний двор дома, а где-нибудь в Нью-Йорке наслаждался видом на океан и лицезрел настоящие достопримечательности, а не музей восковых фигур макетов времён первой мировой войны. В общем и целом, Бикэн Хиллс, наверное, не самое жуткое захолустье из всех возможных, в которые меня бы могли забросить странные желания извращенцев из братства. Собственно эту кучку старпёров и реинкарнаций юных Ван Хельсингов я никем кроме как извращенцами назвать не могу. Я раздражённо закусываю губу, пятернёй заправляю волосы назад и снова принимаюсь разглядывать карту этого треклятого города этой паршивой Америки. Вообще нет ничего зазорного в том, чтобы ненавидеть место, где ты находишься. Я имею в виду, никто же не корит себя, матерясь в утренней пробке вызванной перенаселением крупного города и дебилизмом некоторых водил? И никому не приходит в голову делать такое лицо, мол, как вы смеете, а как же моральная чистота, когда проснувшись после бурной ночи, осознаёшь, что весь мир дерьмо, а уж пейзаж за окном и подавно. Люди странные. Им кажется, что делать вид, будто бы им по-настоящему есть дело до кого-то кроме самих себя, кроме сохранения собственных хрупких жизней лучше, презентабельнее, чем показать истинное лицо, чем ударить им тут же в грязь, потому что маска падает и разбивается в дребезги или мерзко расползается по глазам и линии рта липкой глиняной массой. Людям кажется, что говорить о морали и нравственности, а по приходу смотреть детскую порнографию лучше, чем не делать ничего. Люди странные. И я ненавижу Америку. Итак, в чём там суть-соль, ах да, разобраться в карте, проще которой только строение Большого адронного коллайдера, и по-прежнему делать вид, что статуя какого-то чудака, засиженного голубями интересует меня, ну просто до безумия. В очередной раз разворачивая эту цветастую макулатуру под новым углом, я выхожу из себя и с силой бью рукой по скамье, на которой сижу, удар был достаточно сильным, сильным настолько, что человек десять в радиусе пяти метров замерли в ужасе и ожидании продолжения шоу. Я бормочу пару-тройку ругательств на древнем, как сам мир, австралийском наречии, ну знаете, на одном из тех, которым пользовались аборигены, которые пытались втолковать тупым натуралистам «кенгуру» - я вас не понимаю, а не «назовите так этого огромного кролика, который не похож на кролика, но вы же будете называть его так, потому, что мать мою, у него есть большие лапы и оно прыгает!». На одном из этих наречий. В другое время я бы мог крикнуть, что-то в духе «разойдитесь уже» или «чего вылупились», но сейчас я прекрасно понимаю, насколько безнадёжна моя идея, мой акцент, вызывающий у американских людей-мух-перебравших с ресторанами быстрого питания слишком сильную дозу удивления введёт этот десяток изваяний в очередной тупик их сознания, они совершенно растеряются, их заклинит, произойдёт короткое замыкание и в США из-за моей непростительной «дерзости», как любил говаривать мой папаша, умрёт человек десять, а то уже и пятнадцать. Поэтому, с совершенно безнадёжным видом, я тяжело вздыхаю и возвращаюсь к изучению бурды на том, что умудрились продавать в книжной лавке под названием «карта города».