- Да как ты смеешь меня в чем-то попрекать?! После смерти родителей я только и делаю, что забочусь о тебе! - Грейсон уже давно перешел на крик. Срывая связки, он орал на сестру, которая стояла прямо перед ним. В моменты ссоры они всегда занимали подобную позицию. Лоб ко лбу, глаза в глаза, оба стоят напряженные, словно готовые в любой момент принять атаку. Их глаза мечут молнии и удивительно, как они до сих пор держатся в человеческом обличье. Хоть оба понимали, что стоит им перекинуться в оборотней, как все вокруг тут же превратится в руины.
Так или иначе, они снова ссорились. К счастью, Грейсон уже был совершеннолетним, и они с сестрой могли жить одни без этой адской тетушки, которая только раздражала своим присутствием. К тому же, теперь их скандалы были недоступны до чужих ушей. На этот раз Скайлер занесло. Причем занесло основательно. Сестренка начала упрекать брата в невнимании, безалаберности и абсолютной наглости и эгоистичности. Она тыкала его носом в каждый его косяк, коих у Грейса в силу его характера и повадок было немало. Но его это сегодня раздражало особенно сильно. Чтобы выйти из себя, много ему не надо было, и сейчас парень уже сжимал от ярости кулаки, чувствуя, как бешено колотится сердце и ломает ему ребра изнутри. Нет, Скай, лучше заткнись. Заткнись сейчас же! Но его сестра тоже была очень зла и не собиралась отмалчиваться.
- Что?! Знаешь, твой отец всего себя отдавал маме, он о ней заботился и был очень добрым. Так вот, тебе никогда не стать таким, как он! - слова сами собой срывались с ее языка. Роковые слова. Слова, которые послужили финишной чертой для всех остатков выдержки, которая была в них. Иногда некоторые вещи лучше не произносить вслух, иначе последствия могут быть очень тяжелыми. Слово не воробей, и это действительно так. А как иногда невыносимо трудно бывает бороться со всеми этими отягощающими душу последствиями... Кажется, Скайлер поняла, что сказала, слишком поздно. Она бы рада сразу начать оправдываться и извиняться, но нет. Грейсон уже дошел до точки.
Звонкий шлепок.
Грейсон замахнулся и залепил сестренке пощечину, так что голова девушки откинулась в сторону, а волосы так и взметнулись. На мгновение повисло молчание, нарушаемое лишь их тяжелым дыханием. Скайлер поворачивает голову, прижимая ладошку к саднящей щеке и смотрит на брата круглыми от ужаса глазами. Грейс упрямо поджимает губы, словно все еще стараясь оправдать то, что он сделал. Скайлер затронула опасную тему - его отца. Таких слов он ей простить не мог. Но это было жалкое оправдание того, что он поднял на самую дорогую в его жизни девушку руку. Он упрямый. До безумия упрямый осел, который ненавидит признавать свои ошибки. И он бы не признал, если бы перед ним стояла не Скайлер.
Выражение его лица сменяется, он разжимает кулаки. Теперь Грейсон выглядит сбитым с толку, если не сказать испуганным. Парень делает шаг к сестре, протягивая руки, чтобы ее обнять. Но та испуганно шарахается назад, как будто он представляет для нее реальную угрозу. Грейс замирает как громом пораженный. Внутри все сжимается от этого ужаса от содеянного. Но больше всего неприятных ощущений ему доставляло именно это ее испуганное выражение лица, она глядела на него как на чужого и не позволяла приблизиться.
- Скай... Я... - тихо и сбивчиво начал парень, умоляюще глядя на сестренку. Но та лишь поджала губы, глаза ее уже блестели от слез, снова несколько шагов назад. Прочь. Прочь от него.
- Нет, Грейсон. Не приближайся. - ее голос звучал сдавлено, но все еще можно было разобрать эти яростные нотки. Миллер снова замер, не смея сделать и шагу, как если бы между ними вдруг разверзлась пропасть. В каком-то смысле, так и было.
Девушка круто поворачивается и бросается вон из дома. Грейсон пару секунд стоит, тупо глядя перед собой, после чего бросается следом за Скай. Девушка уже схватила свою сумку и порывалась куда-то сбежать. На улице темно и не безопасно, он не хотел ее пускать, но та ясно дала ему понять, что не хочет его ни слышать, ни видеть. Она выбегает на улицу, даже толком не закрыв за собой дверь. Грейсон тоже идет, но замирает на пороге, глядя вслед ее удаляющейся фигуре.
- Скайлер! Скайлер, вернись немедленно! Пожалуйста! - кричит он в исступлении, но Скай его игнорирует и скрывается за поворотом.
Грейсон возвращается в дом, громко хлопает дверью и в ярости кричит, хватаясь руками за голову и сильно жмурясь. Да, они не были кровными родственника, не были близнецами или что-то вроде того. Но между ними всегда существовала невероятно сильная связь. И они так тяжело переживали боль и страдания друг друга. Они прекрасно могли друг друга чувствовать, и теперь Грейсон ненавидел себя за то, что он натворил. Это было неправильно. Нет. Когда Грей злился, он начинал все ломать. Все, что попадется под руку. Так и сейчас предметы мебели просто начали валиться на пол, что-то разбилось, пока Грейсон вымещал свою злость. На какой-то миг на его пальцах показались когти, и теперь на обоях в одном месте красовалось несколько рваных следов от них.
А потом все стихло.
Стихло также внезапно, как и наступило. Во всех комнатах дома бардак. Все перевернуто, разбито или хотя бы немного помято. В воздухе висит какая-то болезненная тишина, только часы, валяющиеся на полу, жалобно тикают. На кухне Грейсон сидит в темноте и смотрит на свои руки. Как он мог? Как он мог ее ударить? У Грейса в голове не укладывалось. Теперь она едва ли захочет его видеть снова. Парень погрузился в какую-то странную апатию, он чувствовал свою безысходность, которая приходила всегда, когда он оставался без нее. Простит ли она его? Куда она пошла? Что будет делать? Грейсон не хотел и думать о том, как утешается его младшая сестренка. Оставалось надеяться, что она одумается и вернется.
Но внезапно все внутри поледенело от страха. Внутри появился ужас, но этот ужас не принадлежал Грейсу. Это был ужас его младшей сестренки. Мы говорили, что эти двое невероятно сильно чувствуют друг друга. И сейчас его любимой сестре было ужасно страшно. Миллер подскакивает, а с уст срывается лишь одно слово.
- Скай...

Не желая терять ни секунды, Грейсон схватил свою кожаную куртку и бросился на улицу. Сначала парень прошел несколько метров и тут же притормозил, в панике оглядываясь по сторонам. Куда она могла пойти? Что могло ее так напугать? Пожалуй, будь Миллер обычным человеком, он едва ли смог бы ее отыскать, но у него были возможности, которых не было у обычных людей. Если прислушаться к своим обостренным органам чувства, то можно уловить едва слышный запах сестры, который тоненьким шлейфом убегал вверх по улице. Не раздумывая, Грейс направился по этому следу, заодно внимательно оглядывая территории, чтобы вовремя понять, какой маршрут выбрал Скайлер. Он не удивился, когда узнал дорогу, по которой они вместе так часто ходили. Благо, клубов здесь было разд два и обчелся, а Скай и Грейсон вообще посещали только один, и парень сейчас шел по направлению к нему. Возможно, он бы уже начал злиться, ибо Скайлер, когда расстроена, всегда намеревается вытворить что-нибудь эдакое, лишь бы позлить Грея. Что тут скрывать, выходило у нее все это весьма и весьма неплохо. Но страх заглушал любые неприятные эмоции, подгоняя его идти быстрее, лишь бы помочь любимой сестренке. Подумать только, ее не было дома всего-то около получаса, а она уже успела вляпаться в историю!
Скоро Грейс уже был у входа в клуб. Здесь становилось труднее. Запах сигарет, алкоголя и большого количества людей перебивали запах Скай, поэтому теперь оставалось искать ее в толпе буквально вслепую. У входа в клуб стояла парочка знакомых Миллера, но он проигнорировал их попытки привлечь его внимание. Это было нормой, они понимали, что если Грейсон зол, а именно таким он сейчас выглядел, то лучше не пытаться до него достучаться, иначе рискуете сами попасть под горячую руку. Впрочем, Грейсон едва ли обратил бы внимание на кого-нибудь из людей, даже если бы клуб кишел оборотнями, ведьмами и прочими тварями, это не побеспокоило парня и на секунду. Ведь сейчас весь мир его сузился до одной лишь маленькой Скайлер, которая была в опасности и нуждалась в нем. А подвести ее Грейсон ну никак не мог.
В клубе было душно, куча упоротых людишек и громкая музыка, которая долбила по ушам. На самом деле, Грейсу очень нравилась эта атмосфера, но именно сегодня, именно в этот момент ему было совершенно не до этого. Парень, беспардонно распихивая танцующих любителей веселья, протиснулся к барной стойки, чтобы посмотреть, нет ли там Скай. Далее Миллер просто залез на стул и стал осматривать помещение, пытаясь хоть где-нибудь увидеть знакомый силуэт. Бармен недоуменно глядел на Грея, возможно, он посчитал, что парень совсем двинулся. Но они были довольно неплохо знакомы, поэтому он посчитал, что имеет права поинтересоваться, что он, мать твою, творит. Грейс уставился на него невидящим взглядом, сощурился и спросил лишь одно:
- Где Скай? - бармен хитро улыбнулся, разглядывая Грейса. Смотрите-ка, как старший братик переживает за сестренку! Любит, наверное, малышку. Еще бы. Знал бы этот парень, каким образом он ее любит.
Бармен сказал, что видел ее, зависающей посреди танцпола, но потом она ушла куда-то с неизвестным ему парнем. Внутри Грейсона моментально всклокотала ярость, он сжал кулаки и, кажется, невольно оскалился. Бармен показал, в какую сторону они направились и вернулся к своим делам. Миллер же пошел на поиски непутевой сестрицы. Около туалетов всегда было куча очень пьяных особ, а в кабинки частенько было невозможно попасть, ибо многие предпочитали там "любить" друг друга. Но к его сестре это не относилось. В небольшой комнате он явно ощутил волчье присутствие и тут же поспешил туда. Картинка его глазам предстала весьма и весьма странная... К стене жмется Скайлер, глаза которой полны ужаса, а у ее ног лежит тело парня с неестественно повернутой головой. Там был еще и третий, судя по всему, дружок трупака, который поспешил на шум. Грейсон моментально перевоплотился, а из горла его вырвался страшный рев, который, к счастью, приглушала громка музыка. Парень вошел в комнату, прикрывая за собой дверь. Выживший незнакомец обернулся и в ужасе уставился на Грейса, который продолжал угрожающе скалиться. В следующее мгновение Грей поднял ублюдка за шею и отшвырнул к стене. Тот был на пару секунд обездвижен ударом, но когда он попытался подняться, Грейс уже нависал над ним. Одним резким движением он свернул ему шею. На самом деле, Грейсон предпочитал вспарывать глотки, но им не нужна была лужа крови на полу клуба. Парень поднялся и посмотрел на сестру. Глаза его возбужденно горели, а губы исказила хищная улыбка. И дело тут не только в торжестве убийства. Он все забывал, что его маленькая сестренка не так беззащитна, как ему всегда казалось. Это было ее первое убийство, и он был горд ею. Грейсон знал, как Скайлер осуждала его за жестокость, но теперь все сделала сама. Признаться, Грей был приятно удивлен этим.
Приняв снова человеческий облик, Грейс подошел к Скайлер, которая чуть ли не дрожала от ужаса перед содеянным. Он заставил себя спрятать довольную улыбку, обнял сестру и притянул к себе.
- Все в порядке... Я здесь. - шепнул он ей на ухо, целуя в висок. Грейсон понимал, что у нее может начаться истерика, поэтому стоило ее отвлечь. Миллер скинул тела в одну кучу, взял девушку за руку и вышел, захлопнув за собой дверь. Клуб - идеальное место для убийц. Здесь никто никогда не заметит, что в комнату вошли четверо, а вышли лишь двое.
Грей привел Скай к барной стойке и сразу заказал четыре стопки водки. Ей нужно было что-нибудь покрепче, чтобы справиться со всем этим. Парень взял ее за подбородок и заставил взглянуть себе в глаза. Он был серьезен, но сестрица должна была понять наконец, что все позади, и он рядом с ней. Грейсон сжимает ее руку, усаживая к себе на колени. Он боялся отпустить ее от себя даже на метр. Бармен недоуменно окинул взглядом родственничков, но молча выставил перед ними стопки. Миллер же зарылся носом в ее волосы, обжигая ее шею своим тяжелым дыханием.
- Ты умница. - начал он еле слышно. Но у оборотня достаточно острый слух. - Прости меня. Я не хотел. Я люблю тебя.